В жизни императора Священной Римской империи Иосифа II (1741–1790) была одна большая любовь - его жена Изабелла Пармская (1741–1763). Она хорошо относилась к мужу, но настоящие чувства испытывала… к его сестре. Трагическую историю о войне, любви и смерти рассказывает Bohemicus.
Иосиф II, вдовец
В начале января 1756 года Франция предъявила Британии ультиматум с требованием освободить захваченные англичанами французские торговые корабли. 16 января Британия и Пруссия подписали конвенцию о нейтралитете. 22 апреля в Австрию прибыл русский посланник с предложением оборонительного союза. 1 мая Австрия заключила союзный договор с Францией. 9 июня Франция объявила Британии войну. 29 августа прусские войска начали вторжение в Саксонию. 11 сентября австрийская армия выдвинулась на помощь окружённым саксонцам. Началась война, вошедшая в историю, как Семилетняя.
В апреле 1756 года Иосифу исполнилось 15. Если первые годы жизни эрцгерцога прошли в обстановке Войны за австрийское наследство, то его возмужание пришлось на время ещё более ожесточённой бойни. Франц-Стефан, по своему обыкновению, не принимал в войне никакого участия. Вся Вена смеялась над мужем государыни. Говорили, что этот император всего лишь держит место для своих детей. Не снимавший военной формы Иосиф испытывал за отца неловкость. Но вскоре выяснилось, что самоустранение от военных дел - самая разумная из доступных принцам Лотарингского дома стратегий.
Австрийскими войсками командовал брат Франца-Стефана Карл-Александр Лотарингский. Он отлично маневрировал и время от времени выигрывал второстепенные битвы, но в генеральных сражениях неизменно терпел фиаско. За поражения, понесённые Карлом-Александром в 1742-1745 годах, Австрия заплатила потерей Силезии. В 1757-м на кону оказалась Богемия. Фридрих Великий осадил принца в Праге, и все чувствовали, что принц не удержит город. На спасение страны были брошены последниe австрийские резервы. Мария-Терезия назначила иx командующим фельдмаршала графа Леопольда Дауна (потомственного военного, женатого на дочери воспитательницы Марии-Терезии графини Фукс-Моллард; государыня называла свою воспитательницy мамой и похоронила её в семейной усыпальнице Габсбургов; графиня стала единственным в истории человеком, удостоившимся этой чести).
Даун оказался способен творить на полях сражений такие же чудеса, какие Кауниц творил в дипломатии. 18 июня 1757 года он встретился с доселе не находившим себе равноценных соперников Фридрихом II y Колинa (скорее y Кржечгоржи, но разве кто-нибудь на свете способен произнести это название?) Битва при Колине длилась 15 часов. Потеряв сорок процентов своей армии, Фридрих бежал с поля боя. Великий король впервые в жизни испытал горечь поражения. Пять тысяч пруссаков попали в плен, среди трофеев Дауна оказалось два десятка прусских знамён. В честь этой виктории был учреждён Орден Марии-Терезии, остававшийся высшей австрийской наградой до 1918 года. Первым обладателем Креста Марии-Терезии стал сам Леопольд Даун.
Прошло полгода, и ветренная Фортуна вновь одарила приязнью прусскую сторону. 5 декабря противники сошлись у Лейтена. Увы, на этот раз австрийской армией снова командовал Карл-Александр. Австрийские историки меланхолично замечают: он не изменился. Лотарингский принц, располагавший перевесом более чем 2:1, был опять разбит прусским королём. Двенадцать тысяч австрийцев попали в плен; среди прусских трофеев оказалось свыше полусотни австрийскиx знамён.
И в таком духе это продолжалось все семь лет. Берлин четырежды переходил из рук в руки, европейские поля орошались кровью на просторах от Португалии до Восточной Пруссии, за океаном решался вопрос о первенстве в колониальной гонке. Победы сменялись поражениями, чтобы вновь смениться викториями. Иногда - купленными дорогой ценой, иногда - довольно курьёзными (при Максене Даун почти без боя взял в плен генерала Финка с его четырнадцатитысячным корпусом, ибо Финк, многоопытный и бесстрашный Финк, решил, что Даун маневрирует искуснее, чем он сам, и капитулировал). Oбщее количество жертв Семилетней войны составило, по разным оценкам, от восьмисот тысяч до миллиона человек; в некоторых затронутых боевыми действиями райoнах население сократилось на 15%.
В разгар войны дипломатия Габсбургов и Бурбонов принесла Иосифу семейное счастье. 6 октября 1760 года он женился на Изабелле Пармской. Свадьба была сыграна в Вене. Кортеж невесты насчитывал 120 роскошных карет. Жениха сопровождало новое, только что созданное подразделение австрийской армии - венгерская гвардия (она оставалась личной охраной императоров до 1918 года). Изабелла была красавицей из Италии, волшебной страны, занимавшейся экспортом художников, архитекторов и музыкантов. Иосиф влюбился в неё с первого взгляда. Он был принцем из династии, создавшей величайшую империю на свете. Она нашла его почти итальянцем.
Им было по девятнадцать лет. Изабелла читала философские и богословские труды, играла на скрипке, сочиняла стихи и написала работу о состоянии мировой экономики. Иосиф был любителем математики, географии и истории. В 1761 году он принёс Марии-Терезии пространный меморандум с проектом тотальной реформы всего и вся в австрийских владениях (в частности, эрцгерцог предлагал упразднить привилегии аристократии). В том же году Иосиф и Изабелла предприняли так называемое паломничество в Мариацелль, напоминавшее скорее свадебное путешествие (Мариацелль, на редкость живописный городок в предгорье Альп, был крупным паломническим центром во времена габсбургской монархии и остаётся популярной туристической целью сегодня).
Для Иосифа Изабелла стала любовью всей его жизни (были ли у него отношения с женщинами до неё, неизвестно; никаких свидетельств на этот счёт не сохранилось). Изабелла считала Иосифа мужчиной умным и красивым, но её сердце ему не принадлежало. Пармская принцесса родила эрцгерцогу дочь, получившую имя Мария-Терезия, потом у неё были два или три выкидыша, но в целом физическая близость с мужем её скорее тяготила (это известно благодаря одному чересчур откровенному письму её исповедника). Изабелла не любила Иосифа. Она любила его сестру Марию-Кристину. Та отвечала жене брата взаимностью, и отношения двух принцесс были отнюдь не платоническими.
Изабелла воспитывалась в женском монастыре. Пребывание в изолированном однополом коллективе часто усиливает врождённые гомосексуальные склонности. Изабелла вступила в династический брак и считала, что нужна своему мужу лишь для приведения на свет наследника трона. Изабелла оказалась в чужой стране, в эпицентре полной зависти и интриг придворной жизни, где искала опору, кого-то, кому можно было доверять. И нашла её в своей ровеснице эрцгерцогине Марии-Кристине, которую в семейном кругу называли Мими (Мими была на пять месяцев младше пармской принцессы). Стоит ли удивляться, что Изабелла обратила на неё всю свою любовь?
Историография XIX века предпочитала говорить об их отношениях, как о дружбе. Сегодня различные виды любви не боятся называть себя по имени, но в русскоязычных источниках ханжество предыдущей эпохи отчасти сохранилось, что воспринимается, как анахроничный курьёз. Разумеется, сначала Изабелла и Мария-Кристина были просто подругами. Но если в наше время основным развлечением состоятельных подруг стал шоппинг, то в эпоху рококо они проводили время, без конца выбирая и примеряя наряды. Бесконечные ритуалы совместного раздевания и одевания способствовали переходу дружбы между дамами в интимные отношения столь часто, что некоторые авторы говорят об определённой моде на однополую любовь при дворах XVIII столетия.
Для Марии-Кристины связь с Изабеллой была скорее развлечением и эротическим экспериментом юных лет. Она всегда предпочитала мужчин и в конце концов вышла замуж за Альберта-Казимира Саксонского. Этот младший сын саксонского курфюрста и польского короля Августа III был ещё менее значительным принцем, чем принцы Лотарингского дома, и не представлял для Габсбургов никакой династической ценности. Однако Мими, вечный баловень судьбы, сумела выпросить у Марии-Терезии согласие на супружество с ним. Мария-Терезия, которую называли тёщей Европы, не позволила заключить брак по любви никому другому из своих детей. Но для Марии-Кристины она даже выделила в качестве приданого Тешинское герцогство, и Альберт из неимущего Саксонского стал вполне обеспеченным Саксен-Тешинским.
Раз уж речь зашла о семейных делах Иосифа, думаю, есть смысл познакомить читателя ещё с некоторыми ближайшими родственнками эрцгерцога. Я не стану беспокоить тени его сестёр, умерших в детском возрасте, а братьев оставлю до следующего подходящего случая. Ограничусь шестью сёстрами, дожившими до взрослых лет. Каждой из них по праву рождения принадлежали титулы Её императорское высочество, эрцгерцогиня австрийская, принцесса богемская, принцесса венгерская. Все портреты относятся к 60-м годам XVIII века. Примерно такими Иосиф видел своих сестёр во время супружества с Изабеллой Пармской. В порядке появления на свет:
Слева: Мария-Анна, самая старшая из дочерей Марии-Терезии. В семье её называли Марианной. В девятнадцатилетнем возрасте заболела воспалением лёгких с тяжёлыми последствиями - искривлением позвоночника, вызвавшим появление горба. Стала аббатисой монастыря в Прагe, но предпочитала жить в Клагенфурте. Увлеклась археологией и естественными науками, собрала ценную коллекцию минералов, написала научную работу по нумизматике. Покровительствовала масонам и участвовала в их встречах. Среди её друзей был один из крупнейших учёных своего времени и глава венских иллюминатов Игнац Борн. Масоны назвали в её честь ложу «У благодетельной Марианны». Справа: Мария-Елизавета, самая красивая из дочерей Марии-Терезии. В семье её называли Кокeткой. Отличалась весёлым нравом и непослушным характером. Вероятно, стала бы польской королевой, но в двадцатичeтырёхлетнем возрасте заболела и была oбезображена оспой. Стала аббатисой монастыря в Инсбруке.
Слева: Мария-Амалия, самая непокорная из дочерей Марии-Терезии. Считалась в семье Золушкой. Влюбилась в герцога Карла Цвейбрюкена, но была против своей воли выдана за Фердинанда Пармского, обладавшего репутацией тупицы. Фактически отстранила его от власти и, изгнав из Пармы как австрийскую, так французскую и испанскую агентуру, проводила независимую политику. Снискала популярность у населения раздачей бесплатных продуктов. Прославилась романами с гвардейскими офицерами. Была замешана в различных скандалах. По некоторым сведениям, отравила своего мужа. Мария-Терезия запрещала остальным детям даже переписываться с ней. После захвата Пармы Бонапартом поселилась в Праге. Похоронена в соборе св. Вита. Справа: Мария-Йoзефа, самая меланхоличная из дочерей Марии-Терезии. Мать считала её некрасивой и лишённой талантов. Всю жизнь находилась под впечатлением от смерти своей сестры Марии-Йoханны, вместе с которой росла (Йoханна умерла от оспы в 11 лет). Была помолвлена с Фердинандом Неаполитанским, но в шестнадцатилетнем возрасте заразилась оспой, которой всегда так боялась. Умерла в день, когда должна была отправиться в Неаполь.
Слева: Мария-Каролина, самая отважная из дочерей Марии-Терезии. Вышла замуж за Фердинанда Неаполитанского вместо умершей Марии-Йoзефы. Родила 18 детей. Оттеснила мужа от власти и провела в Королевстве Обеих Сицилий радикальные реформы. Стала любовницей леди Гамильтон и сделала ставку на англичан. Считалась самой непримиримой противницей Бонапарта в Европе. Дважды изгонялась французами из Неаполя и находила убежище на Сицилии. Когда политические интересы заставили Габсбургов выдать одну из её внучек замуж за Наполеона, сочла это личным оскорблением. Наконец, была выслана мужем в Вену. Пережила всех своих братьев и сестёр, умерла в 1815 году накануне Венского когресса. Справа: Мария-Антуанетта, самая младшая из дочерей Марии-Терезии. Вышла замуж за Людовика XVI, стала французской королевой. Во время революции держалась с исключительным мужеством и достоинством. В тридцативосьмилетнем возрасте казнена взбунтовавшейся чернью.
К концу 1762 годa силы участвовавших в войне сторон были практически исчерпаны. Мария-Терезия, не дожидаясь окончания боевых действий, начала частичную демобилизацию - у неё просто кончились деньги на содержание армии. 10 февраля 1763 года Франция и Британия заключили мир. Французы уступили англичaнам свои владения в Индии и Канаде. 15 февраля мирный договор подписали Австрия и Пруссия. Стороны договорились о сохранении в Европе довоенного статус-кво. Силезия осталась в прусских руках.
18 ноября 1763 года у находившейся на шестом месяце беременности Изабеллы были обнаружены первые признаки оспы. Через несколько дней она родила девочку, умершую два часа спустя. Иосиф не отходил от постели супруги. 27 ноября Изабеллы не стало. Иосиф был вне себя от горя. Потом Мария-Кристина показала ему письма Изабеллы. Их было около двухсот, и они были полны страстных признаний в любви. Одни утверждают, что Мария-Кристина сделала это под влиянием шока, вызваного смертью Изабеллы. Другие, напротив, считают, что она пыталась остудить боль своего брата, хотя бы частично скомпрометировав Изабеллу в его глазах (Мими всегда была ябедой). Как бы там ни было, на Иосифа это не произвело никакого впечатления. Изабелла осталась его единственной любовью. Он написал тестю в Парму: «Если я переживу эту утрату, то лишь для того, чтобы всю жизнь быть несчаcтным».
27 марта 1764 года во Франкфурте Иосиф был избран римским королём. Это означало, что после смерти отца он унаследует императорский титул.
13 января 1765 года Иосиф сделал то, чего категорически не хотел делать - снова женился. Мария-Терезия желала обзавестись внуком-наследником. Когда государыня занималась династической политикой, её воле было невозможно противиться. Второй женой Иосифа стала Мария-Йoзефа Баварская из династии Виттельсбахов. Она приходилась дочерью императору Карлу VII Альбрехту, во время Войны за австрийское наследство захватившему Прагу и провозгласившему себя богемским королём. Свадьбу сыграли в Мюнхене. Однако Марии-Терезии удалось принудить Иосифа пойти с баварской принцессой лишь под венец, но не на супружеское ложе. Эрцгерцог австрийский и король римский заявил, что ни о каких детях речи идти не может, поскольку его жена сплошь покрыта прыщами и обладает скверными зубами.
Иосиф отгородил свои покои от покоев Марии-Йoзефы. Даже на совместном балконе он поставил перегородку, чтобы полностью исключить какой-либо контакт с женой. Большинство историков сходится на том, что их брак остался сугубо формальным. Мария-Кристина однажды заметила: «Если бы я была его женой, и он бы так со мной обращался, я бы повесилась». Мария-Йoзефа была глубоко несчастна. С пониманием и сочувствием к ней относился один лишь Франц-Стефан. Он был добрым и сентиментальным человеком.
5 августа 1765 года в Инсбруке была сыграна свадьба младшего брата Иосифа Леопольда и испанской инфанты Марии-Луизы. За ней последовали многодневные торжества. Стояла жара. Всё шло наперекосяк - у Леопольда началось такое расстройство желудка, что он не мог даже сидеть за столом, не говоря об испорченноми медовом месяце. Франц-Стефан жаловался, что место для празднования выбрано плохо, а организация торжеств никуда не годится. 18 августа, выходя с Иосифом из театра, он произнёс: «Встретимся за ужином», покачнулся и начал падать. Иосиф успел подхватить императора. Отец умер у него на руках. По-видимому, от инфаркта.
Леопольд унаследовал Великое герцогство Тосканское и отправился царствовать во Флоренцию. Иосиф стал императором Священной Римской империи. Корона Карла Великого была возложена на голову замкнутого, полностью разочаровавшегося в жизни двадцатичетырёхлетнего человека, который стремился во всём быть противоположностью своего отца, ни в чём не соглашался с матерью и отгородился от собственной жены стеной (в прямом и переносном смысле). Первое, что он сделал после смерти отца - распорядился опечатать все его кабинеты и сейфы, и поручил Кевенхюллеру найти завещание.
Весной 1767 года Мария-Йoзефа Баварская заболела оспой. Иосиф ни разy не навестил её. 28 мая она умерла. Он не пришёл на похороны.
Bohemicus,
livejournal.com
Иосиф II, сын Марии Терезии, уже с 1765 г. был соправителем императрицы, которая постоянно сдерживала его стремления к реформам. В 1780 г. Иосиф стал императором, и его десятилетнее правление составило целую эпоху в истории Австрийской монархии, включая, разумеется, и Чехию.
Воспитанный в духе Просвещения, Иосиф II усвоил и соответствующие теории об устройстве государства. Речь шла об установлении разумного правления, ликвидации пережитков, проведении в жизнь рациональных мероприятий. В этом духе и проводились реформы.
За основу жизни общества принималось экономическое развитие, прогресс земледелия, правильное распределение налогов, ликвидация исключительных феодальных прав, устранение религиозной нетерпимости, установление равенства граждан перед законом. Следовало, сохраняя шляхту, включить ее в новую модель государства. Католической церкви отводилась роль помощника в решении идеологических проблем. Народ же объявлялся только объектом реформ.
О тщательной подготовке Иосифа II к проведению реформ свидетельствует его переписка до восшествия на престол. Реорганизацию он проводил, не считаясь с ропотом шляхты, руководствуясь только принципом целесообразности.
Реформа церкви
Решительная ломка старых порядков началась толерантным патентом от 13 октября 1781 г. Католическая церковь продолжала оставаться государственной, но разрешался переход в евангелическую веру и в православие; признавалось и иудейство. Но всякого рода секты запрещались. Патент предоставлял доступ в школы некатоликам, которые могли и получать академические звания, принимать участие в управлении городов, свободно передвигаться по территории монархии. В 1781 г. Иосиф II закрыл монастыри, не занимавшиеся полезной деятельностью, превратив их здания в казармы или больницы, разрешив их продажу предпринимателям. Была упразднена церковная цензура. Подготовка кадров священников стала осуществляться в государственных семинариях, священники получали государственное жалование. Значительная часть имущества церкви и закрытого в 1773 г. ордена иезуитов подверглась конфискации. Сократилось количество религиозных праздников, запрещались религиозные процессии, ликвидировались “братства”. Все это вызвало отпор духовенства, но просвещенные представители церкви поддержали реформы.
Отмена личной зависимости крестьян. Аграрная реформа.
Настоящим переворотом в жизни общества стала реформа Иосифа II, отменявшая личную зависимость крестьян. Это была “революция сверху”, поскольку сельское население составляло подавляющее большинство всех жителей монархии. Сначала был издан патент о запрещении телесных наказаний и взимании с крестьян денежных штрафов (1 сентября 1781 г.), затем - патент о подаче крестьянами жалоб на феодалов в государственные учреждения. Главный же патент - об отмене личной зависимости - был обнародован 1 ноября 1781. Теперь крестьянин мог свободно вступать в брак, уходить из поместья, отдавать детей учиться ремеслу. Но в заключительной части патента говорилось, что крестьянские повинности и обязанность послушания пану остаются в силе. По формулировке самого патента, его целью было улучшение земледелия и развитие промышленности. Действительно, в Чехии издание патента ускорило прилив рабочей силы в неземледельческие отрасли хозяйства, а королевские города стали в связи с этим возрождаться. Дальнейшие распоряжения императора помогали росту хозяйственной активности деревни.
Вторым этапом аграрной реформы была выработка кадастра, т.е. переписи крестьянской и помещичьей земли. В 1785-1789 г. была замерена вся земля и на этом основании проведено обложение налогами. В 1789 г. согласно изданному тогда берниму и урбариальному патенту барщина и оброки переводились на деньги, а крестьянские повинности определялись доходами хозяйства. Налоги и повинности не должны были превышать половины налогового дохода с участка земли. Прежде всего крестьянин обязывался рассчитаться с государственными налогами, и только оставшееся от этой половины валового дохода приходилось феодалам. Новая налоговая система снижала бремя крестьян по отношению к феодалам, но по отношению к государству - лишь в небольшой мере. Шляхта оказала реформам отчаянное сопротивление. Но Иосиф II исходил из тезиса о полной независимости абсолютного монарха, и в 1790 г. берний и урбариальный патент был введен в действие. Однако в том же году Иосиф умер, а его наследник Леопольд II уже 20 февраля 1790 г. отменил налоговую реформу.
Административная, судебная и военная реформы
Большое значение имели административные реформы просвещенного абсолютизма. Правители стремились создать такую систему управления, которая устраняла бы влияние сословий не только в высших, но и в низших инстанциях власти, что могло быть достигнуто заменой сословной администрации квалифицированной бюрократией. Иосиф II углубил административную реформу, первые шаги к которой сделала Мария Терезия. В 1782 г. он объединил центральное финансовое и политическое управление, создав “Объединенную дворцовую палату”. В 1784 г. он реформировал и городское управление, создав магистраты, в составе которых находились юристы и финансисты. Четыре города Праги объединились под единым управлением. В крайские учреждения назначались специальные комиссары, доставлявшие информацию непосредственно ко двору. В 80-х годах в Вене возникло центральное полицейское учреждение, а в главных городах земель - полицейские управления. Так Иосиф II стал основателем государственной полиции. Воинскими делами руководил в Вене Военный дворцовый совет; функции позднейшего министерства иностранных дел выполняла Дворцовая государственная канцелярия. С 1760 г. в важнейших делах им помогал Государственный совет.
Изменился социальный состав чиновничества. Вместо представителей шляхты, далеко не всегда способных исправлять те или иные функции, теперь государственные должности занимались людьми квалифицированными независимо от происхождения. Чиновники получали жалование от государства и находились под его надзором. Но все же за особые заслуги представители различных сословий получали дворянство как высшую награду. Рационально созданный государственный аппарат был явлением прогрессивным, но после Французской революции конца XVIII в. и особенно в период канцлерства князя Меттерниха он все более становился орудием реакции.
Далее была осуществлена реформа суда и права. В 1784 г. феодальные суды были подчинены авторитету государства. Привилегии в области судебных решений упразднялись, вводилось единое законодательство для всех жителей государства и всех частей монархии. Руководство осуществлялось центральным управлением. Однако некоторые пережитки феодализма сохранялись, если были нужны государству.
Важное значение во всей системе перестройки государства имела армия, которую Иосиф II прежде всего очистил от неспособных начальников, затем ввел единое и целенаправленное военное обучение. В 1786 г. была основана медико-хирургическая академия. Иосиф II нарушил аристократическую исключительность офицерского корпуса. Затем был построен ряд стратегически важных крепостей на границах, особенно в Чехии, на границе с Пруссией. Армия перешла из населенных пунктов в казармы и стала сосредоточиваться в стратегически важных пунктах. Было предпринято техническое усовершенствование артиллерии. В апреле 1781 г. была введена воинская повинность, от которой однако освобождались шляхта, духовенство и чиновники. Призывались мужчины в возрасте от 17 до 40 лет. Допускалось освобождение от повинности за выкуп. Освобожденные от воинской повинности могли служить добровольно. В целом реформа способствовала росту вооруженной силы.
Школьная реформа
Важнейшей реформой Иосифа II было преобразование школьного обучения. Еще в 1775 г. был создан школьный устав, предписывавший обязательное обучение всех детей от 6 до 12 лет. До этого в Чехии имелось 1500 школ, теперь же наступил не только количественный, но и качественный их рост. До 1787 г. число школ увеличилось на четверть, в следующее десятилетие еще на 500, к концу 90-х годов их стало 2601. Несмотря на предписание о всеобщем посещении школы, от 20 до 40 % детей на занятия не являлись. В “главных школах” преподавание велось на немецком языке, в “нормальной” преподавался латинский. Существовали также гимназии иезуитского, пиаристского и других церковных орденов. После упразднения иезуитского ордена в 1773 г. произошла реформа гимназий, за годы 1772 - 1778 34 гимназии в чешских землях были закрыты. Осталось лишь 20. Условием поступления в гимназию было знание немецкого языка, на котором велось преподавание в первых двух классах (из 6). В четырех старших классах обучение проходило на латинском языке. На рубеже 70 и 80-х годов в трех пражских гимназиях обучались две трети всех гимназистов Чехии. Учителя были в их большинстве проникнуты идеями иозефинизма. В целом период развития чешской школы после 1775 г. следует оценивать как прогрессивный.
Развитие низшего и среднего школьного образования в конце XVIII - первой половине XIX в. является неотъемлемой частью всего процесса формирования чешского народа нового времени. Развивающиеся капиталистические производственные отношения требовали большой армии молодых относительно образованных людей, способных выполнять функции в производстве, в государственном аппарате, в общественных учреждениях. Кроме того чешские школы стали важным фактором национального возрождения. Просвещая очень значительную часть молодежи, они создали предпосылки для общего роста культуры народа.
Прошла реорганизация и в высшей школе. В монархии Габсбургов находился старейший в Центральной Европе университет - Пражский (существовали и другие, например, Венский). В Пражском университете традиционно существовали факультеты философский, юридический, медицинский и теологический. Философский факультет считался связующим звеном между гимназиями и высшими факультетами, тремя остальными. Именно он подвергся существенной реорганизации. Основное внимание было уделено развитию природоведческих дисциплин и истории. Новые кафедры обеспечивали изучение философских, математико-астрономических и исторических наук, а также филологии и эстетики. Факультет из двухлетнего стал трехлетним, а в обязательной части курса обучения главное внимание стало уделяться практическим дисциплинам. В 1784 г. были упразднены остатки схоластики на светских факультетах, отменялась церковная цензура, а языком преподавания вместо латинского стал немецкий. Было введено обязательное посещение основного цикла лекций и сдачи экзаменов в установленные сроки. Создавались новые кафедры философского факультета: практической математики, агрономии, инженерных дисциплин. Даже в казалось бы далеких от практики общественных науках создавались предпосылки для приспособления к потребностям времени. Так, лекции Ф.М.Пелцла, первого профессора кафедры чешского языка в Пражском университете, не относились к числу обязательных и посещались теми, кто предполагал работать среди чехов - будущими священниками и чиновниками, так что эта созданная в 1791 г. кафедра тоже имела практическое назначение.
Изменения в обучении на философском факультете были призваны улучшить подготовку студентов прежде всего на факультетах юридическом и медицинском, отсюда и внимание к естественным наукам и истории, В результате начатых с 1774 г. реформ университет избавился от церковного контроля и вошел в состав учреждений абсолютистского государства.
Здравоохранение. Социальное обеспечение
Проводя решительные изменения во всех упомянутых областях жизни, правительства Марии Терезии и Иосифа II понимали и необходимость мер по улучшению здравоохранения и социального обеспечения широких слоев населения. Общее состояние здоровья чешского населения было неудовлетворительным. В 1776 г. был обнародован имперский устав здравоохранения: все органы здравоохранения подчинялись центральной имперской комиссии, обладавшей широкими полномочиями. К концу XVIII в. в Чехии уже насчитывалось до 300 частных и общественных больниц. В 1781 г. Иосиф II издал основные директивные правила, установив важнейшие принципы создания новых лечебных учреждений. Ранее больницы представляли собой учреждения милосердия для бедных, без персонала со специальной подготовкой и без медицинской помощи, теперь же учреждались специализированные клиники, родильные дома, детские приюты и т.п. Развивалась и медицинская наука. Реформы на медицинском факультете Пражского университета повышали квалификацию врачей. Хотя были решены далеко не все проблемы, все же период терезианско-йозефинских реформ стал важной эпохой в истории медицины в монархии, в том числе и в Чехии.
Оценивая реформы рассматриваемого времени в целом, следует констатировать, что они означали перелом в ходе разложения феодальных устоев и объективно приводили к ускорению наступления капитализма. Но все же поставленных перед ними целей они не достигли. Иосиф II не учел многих сложностей реальной действительности. Так, его наиболее радикальная реформа - берний и урбариальный патент - не преодолела сопротивления оппозиции феодалов и была отменена сразу же после смерти Иосифа II. Были ослаблены и другие прогрессивные реформы. Но возвращение крестьян к личной зависимости было уже невозможно.
Также и церковь после 1790 г. усилила свою автономию, однако от подчиненного положения по отношению к государству не избавилась. Многие установления Иосифа II действовали до 1848 г., а кое-какие даже до 1918 г. Значение реформ для формирования чешской нации нового времени столь серьезно, что созданная ими общественная атмосфера получила название “йозефинизма”.
Наука в Чехии в период Просвещения
В 60-е годы XVIII в. в Габсбургской монархии и в Чехии протекал также интенсивный процесс создания науки нового времени, расширявшей свои познавательные возможности и иногда приобретавшей новую идеологическую функцию. Отдельные ученые, ранее изолированные в своей деятельности, стали объединяться в ученые общества. Так, в 1746 г. в Оломоуце возникло “Общество неизвестных ученых”. С 1753 по 1761 г. оно собиралось в Праге под председательством И.Штеплинга, обсуждая различные научные проблемы. В 1771-1772 г. в Праге выходил еженедельник “Пражские ученые известия” на немецком языке, издававшийся Игнацием Антонином Борном (1742-1791). Наука вступала в борьбу в отжившим феодальным обществом.
После запрета иезуитского ордена в умственном развитии чешских земель образовалось несколько направлений. По инициативе И.А.Борна возникло "Частное общество в Чехии для развития математики, естественных наук и отечественной истории”. В 1775 г. оно стало издавать “Рассуждения” на немецком языке. С 1784 года “Частное общество” превратилось в “Чешское общество наук”, которое с 1790 г. получило название “Королевское чешское общество наук” и просуществовало вплоть до 1952 г., когда слилось с Чешской академией наук и искусств, основанной в 1890 г. Ученые общества создавались в Чехии в тяжелой борьбе с защитниками феодальной идеологии, что способствовало возникновению союза между представителями естественных и общественных наук, понимавшими, что силы, тормозящие развитие одной группы научных дисциплин, наносят вред и другой группе.
Чешское общество наук - прогрессивный элемент в общественной структуре Чехии конца XVIII в. В него принимались лица только по научным заслугам, между ними существовало равенство независимо от классового происхождения. Общество придерживалось принципа свободного познания и использования объективных законов природы и социального развития в интересах прогресса.
Новым подходом к национальному прошлому, представлявшемуся контрреформацией в искаженном виде, стремлением создать основы чешского литературного языка, наука повышала национальное и политическое сознание чехов, включая народ в борьбу за новый общественный порядок.
Основной задачей в области общественных наук было достижение уровня, который наблюдался в западноевропейских странах. В гуманитарных науках интерес к светской истории чешской государственности перерастал в интерес к образованности, к развитию чешского языка и исследованию прошлого чешской письменности
Гелазий Добнер
В гуманитарных науках Чехии выделялось несколько ярких личностей. Одним из наиболее ранних ученых такого рода был Гелазий Добнер (1719-1790), немец, член ордена пиаристов, историк-самоучка. Сын ремесленника, Добнер закончил латинскую иезуитскую школу и вступил в католический монашеский орден пиаристов, основанный в 1607 г. Среди обетов, принимавшихся членами ордена, было и безвозмездное обучение юношества. С 1752 г. Добнер работал в Пражской пиаристской гимназии и изучал историю. Он обратил внимание на расхождения в изложении фактов чешской истории в сочинениях католических и некатолических авторов. Это наводило на мысль о необходимости изучения источников в сравнительном плане. Первым трудом Добнера по истории был разбор “Святовацлавской легенды т.н. Христиана”, но главным стал шеститомный перевод “Хроники Чешской” Вацлава Гайка из Либочан с чешского на латинский. На основании многих изысканий Добнер снабдил хронику Гайка критическими комментариями. Сочинение Гайка, вышедшее в свет в 1541 г., в течение двух столетий влияло на чешскую историографию, а критика хроники могла способствовать опровержению контрреформационной концепции чешской истории. Первый том добнеровского перевода вышел в 1761 г. Добнер доказал историческую несостоятельность сведений по древнейшей истории чехов, чему был посвящен этот том, и по существу вычеркнул сочинение Гайка из числа надежных источников. Добнер стал в Чехии зачинателем нового подхода к историческому исследованию, представителем новой методики, зародившейся в эпоху Просвещения. От Добнера берет свое начало концепция чешской древней истории как общества демократичного, без панов и подданных. В развитии чешской историографии творчество Добнера означало решительный поворот от контрреформационной концепции к новому этапу изучения чешской истории.
Франтишек Мартин Пелцл в период Просвещения
Значительный вклад в выработку критического отношения к феодальной идеологии был внесен Франтишком Мартином Пелцлом (1734-1801). Сын ремесленника, он закончил пиаристскую гимназию в г. Рыхнов и стал учеником высшего философского класса пиаристской гимназии в Праге. В научную жизнь Пелцл самостоятельно вступил в 1774 г. сочинением “Краткая история чехов”. В 80-х годах появились его биографии: “Император Карл IV, король чехов” и “История жизни римского и чешского короля Вацлава”. В этих сочинениях выдвигалась новая концепция чешской истории, в частности гуситского движения. При этом оценка гусизма постепенно развивалась. Если в 1774 г. Пелцл упоминает о Гусе лишь как об одном из чешских “ученых мужей”, то в 1779 г. Гус уже характеризуется как реформатор и бесстрашный герой, не отступающий от своих убеждений даже под страхом смерти. Пелцл также критикует позиции церкви гуситской эпохи. Впрочем гуситская революция им решительно осуждается как проявление фанатизма и бунтарство, приведшие в упадок благосостояние страны и общественный порядок.
Подобная точка зрения разделялась и другими историками эпохи Просвещения, которые отрицательно относились к Французской революции, крестьянскому восстанию 1775 г. и другим неординарным событиям такого рода.
Йозеф Добровский (1753-1829)
Наиболее значительной личностью в чешской науке периода правления Иосифа II являлся, бесспорно, молодой тогда Йозеф Добровский. Он действовал в течение двух важнейших периодов истории чешской культуры и идеологии - Просвещения и романтизма.
Родился Добровский в Венгрии, но еще в младенчестве был увезен в Чехию. Отец его - чех, мать, вероятно, немка. Родным языком будущего ученого был немецкий, а чешскому он научился в гимназии города Немецкий Брод, куда поступил в 1762 г. Окончив гимназию высшей ступени в Индржиховом Градце (ею руководили иезуиты), он изучал в Пражском университете философию и теологию, а после его окончания стал домашним учителем в доме графа Ф.Ностица. В 1786 г. Добровский принял сан священника и стал вице-ректором, а позднее и ректором Генеральной семинарии в Оломоуце. В 1790 г., после смерти Иосифа II и упразднения генеральных семинарий, Добровский переехал в Прагу к Ностицам, где занимался научной работой, был активным членом Королевского чешского общества наук, его секретарем и позднее председателем. В 1778 г. он издал на латинском языке сочинение “Пражский фрагмент Святого Евангелия от Марка - ложный автограф”, вступив тем самым на путь критического изучения библейских текстов. Вскоре он перешел к изучению истории древней чешской национальной культуры. Многочисленные мелкие работы Добровского этих лет выделяются скрупулезной филологической критикой текста источников и тщательностью историографического микроанализа. Добровский исследовал те периоды развития чешской культуры, когда наиболее ярко проявляла себя литература на чешском языке. Он доказал, что своего наивысшего развития чешская культура достигла в период гуситского движения. Это свидетельствовало об отходе от контрреформационных оценок и пролагало путь к новой концепции чешской истории, сформулированной позднее в творчестве Палацкого. Добровский подверг сомнению полезность и целесообразность установления о безбрачии католического клира, подорвал веру в святость Яна Непомуцкого, составлявшую один из важнейших тезисов католической историографии. Уже в период Просвещения заметно чешское национальное самосознание Добровского. Вершиной его патриотических выступлений была речь на торжественном заседании Чешского общества наук “О преданности славянских народов австрийскому правящему дому”, произнесенная 25 сентября 1791 г. при посещении Общества императором Леопольдом II. Добровский подчеркивал, что из 21 миллиона человек населения империи 11 миллионов составляют славяне, и это следовало бы учитывать во всей политике государства.
В 1792 г. Добровский посетил Россию. В Петербург он прибыл 17 августа, Работая в Академии наук, он уделил много внимания рукописным сводам, затем переехал в Москву, где пробыл до 7 января 1793 г., исследуя в библиотеках памятники древней славянской письменности. Выработанный Добровским критический метод подхода к историческим источникам позволил ему стать основателем научного исследования славянских языков и литератур, т.е. славянской филологии как науки.
Иосиф II (1741-1790), король Германии с 1764 г., император Священной Римской империи с 1765 г.
Старший сын императрицы Марии Терезии, ее соправитель как император Священной Римской империи, Иосиф II самостоятельно начал править только после смерти матери в 1780 году. Он продолжил политику просвещенной монархини, но наряду с укреплением государственной власти стремился превратить Австрию в экономически сильное и свободное государство. Он первым допустил обсуждение многих реформ в печати, не побоялся услышать критику в своей адрес. Он заботился о народном образовании, издал закон о веротерпимости и установил равенство всех граждан перед законом.
Иосиф очень любил путешествия. Его не пугали ни расстояния, ни трудности пути. Он мог днями трястись в карете, лишь бы увидеть вожделенную цель, вникнуть в суть дела и дать свое решение. Он изъездил всю Австрию и сопредельные земли вдоль и поперек. Ездил во Францию, смотрел как растут виноградники. Однажды его пригласили в Россию…
2 января 1787 года из Санкт-Петербурга в только что приобретенный Крым отправился императорский поезд из 14 карет и 124 саней с кибитками. Среди высоких иностранных гостей русской императрицы Екатерины II находился инкогнито австрийский император Иосиф II. Он считался надежным союзником российской государыни. Иосиф с любопытством смотрел на расстилавшиеся перед ним бескрайние просторы, на встречавших гостей нарядно одетых крестьян.
После поездки в Крым Иосиф II откровенно высказался: ни один европейский император не может себе позволить того, что делают русские. Он восхищался правлением Екатерины II, но осуждал крепостное право как застойное явление. В ответ русская императрица сухо улыбалась, она не воспринимала подобную критику, но не хотела ссориться с просвещенным монархом.
Наблюдения в России только убедили императора Иосифа в справедливости занимавшей его идеи полного освобождения крестьян, которое должно было привести к свободе общества и самого государства. Свободный крестьянин — лучший производитель. С решением этого непростого вопроса он столкнулся сразу после смерти матери в 1780 году. Несмотря на всю свою просвещенность, Мария Терезия опасалась слишком глубоко реформировать общество и уж тем более не желала освобождать крестьян.
Иосиф в своих преобразованиях пошел дальше матери-правительницы и проявил чрезмерный радикализм: стал уничтожать привилегии дворян и феодалов, чем вызвал недовольство многих приближенных. В 1781 году он отменил крепостное право в Богемии, затем в других провинциях, поощрял выкуп крестьянских наделов, заботился о благосостоянии сельского населения. Не все ему удавалось. Его реформы были прогрессивны, но их тормозили недовольные им феодалы и поборники католической религии.
Он хотел многих изменений и часто вмешивался во все сферы жизни, внося свой порядок и регламент. Этим он вызывал раздражение даже у венской публики, которой указывал, как надо совершать похороны, как носить шляпы и отвечать на приветствия. Наряду с провозглашенными им свободами, он не хотел упразднять централизацию, а это значит бюрократию власти, и повсеместно вводил немецкий язык.
От занятий внутренними делами Иосифа отвлекали внешние проблемы. Продолжая дело матери, он хотел присоединить баварские земли. Тогда он мог бы давить на Пруссию. Но мудрый король Пруссии Фридрих II сплотил вокруг себя недовольных политикой Иосифа курфюрстов, князей, и… Иосифу пришлось отказаться от своих завоевательских планов.
Неудача постигла его во взаимоотношениях и с Голландией из-за судоходства по реке Шельде, в котором ему отказали. Зато он стал активно помогать России во время русско-турецкой войны (1787-1792). Россия смогла отстоять свои границы и довести дело до победного завершения. А вот союзница Австрия пострадала из-за действий ее полководцев. Турки вторглись в пределы Австрии. Иосиф со свойственной ему решимостью сам стал во главе войска.
Иосиф II , император, сын Франца I и Марии Терезии, 1741–1790 г.; с 1764 г. император римский, с 18 августа 1765 г. император Австрии и соправитель матери, с 29 ноября 1780 г. – 20 февраля 1790 г. единодержавный государь.
С именем Иосифа II в истории католичества связаны неприятные воспоминания, как о государе, сделавшем крупные шаги к преобразованию католической церкви в Австрии. Положение католической церкви в Австрии при вступлении Иосифа II на престол в качестве самодержавного государя было крайне печальным. Прежде всего бросался в глаза упадок жизни епископов, нисколько не отличавшейся от образа жизни имперских князей: та же роскошь в обстановке и выездах, те же гастрономические обеды, охоты, театры. Причина упадка католической иерархии крылась в воспитании кандидатов в духовенство из детей дворян и князей. Сначала их посылали на несколько лет в Рим в Sapienza, где они слушали самое жалкое в свете богословие и имели в лице папы постоянный образец, по которому составляли себе понятие о светском величии священного сана, а по возвращении они вступали в соборные капитулы и в качестве каноников не имели ничего духовного, кроме тонсуры, с подстриженными волосам, или креста на груди. Понятно, что такие лица заботились о религии не больше епископов. Обыкновенно они праздно получали пребенды, заботу же о религии и церкви предоставляли своим консисториям, в которые со времени уничтожения ордена иезуитов пробрались хитрые члены его. Эти консистории управляли всем и, злоупотребляя тупоумием высших духовных пастырей, издавали от их имени распоряжения в ущерб благу и интересам народа, а также светской власти государей. Лучшие священники, составлявшие украшение своего сословия, подвергались преследованиям со стороны этих консисторий, к бедному сельскому священнику относился с презрением даже самый ничтожный из консисторских канцеляристов. В этом была одна из очень важных причин упадка белого духовенства, на котором лежала однако вся тяжесть духовной паствы. Бесспорно, и в этой среде были люди, заслуживающие уважения за честность, благочестие и ученость. Но они обязаны были этими качествами исключительно самим себе, или случайному благоприятному стечению обстоятельств. У них не было самых необходимых вспомогательных средств для развития. Уже самая система образования имела своею целию искалечить природные задатки, с которыми они являлись в академии. Главным предметом их богословских занятий была самая жалкая казуистика. Если эти юноши после посвящения становились капелланами, то при скудной недельной плате часто попадали в руки к педантам, или к фанатикам-священникам, которым всего ненавистнее ученый и образованный тон состоящего у них на жаловании священника помощника. Наконец, кому из них не удавалось получить ни капелланства, ни бенефиции, оставалось сделаться так называемым „ловцом месс» или, – в виде особенного счастья, – гофмейстером в благородном семействе. Одно стоило другого: в первом случае он попадал в разряд крестцовых священников, очень бедных и развратных, обижать которых считал себя в праве каждый дьячок, во втором – ему приходилось то прислуживаться к горничным знатных дам, то подставлять себя под пинки невоспитанных детей последних. Чем невежественнее рядовой клирик, тем более он был гарантирован от наказаний и беспокойства со стороны высшего начальства. Последнее, по-видимому, с удовольствием смотрело на глупость подчиненного ему духовенства, оно боялось ученых и, может быть, чувствовало, что с распространением среди духовенства просвещения настанет конец для его власти. Поэтому слабости и пороки невежественного священника редко наказывались: в консисториях придерживались правила „si non castle, salem саnte“! Не счастливее были и люди, по своему развитию возвышавшиеся над толпою грубых невежд. Если они жили в селах, то часто оказывались вынужденными выносить оскорбления благодаря капризу деканов, по большей части консисторских креатур; если же жили в городах, то их окружали целою сворой шпионов и то находили что-нибудь в их проповедях, то в близких к ним людях. Если они опирались на светское начальство, им надоедали постоянными жалобами и приходилось больше времени, чем за службой, проводить за сочинением всевозможных докладных записок и оправданий, которых от них требовали из разных мест. В упадке белого духовенства было, по обычаю, виновато чрезвычайно размножившееся монашество. Последнее занимало в церковной иерархии выдающееся положение, и сохранение последнего составляло одну из главных забот высшего духовенства. монахов совсем не соответствовала дававшимся ими обетам. Аббаты одевались в шелк, держали роскошные экипажи и заводили по моде множество новых придворных должностей. Монастыри утратили древнее значение приютов науки. В богослужении все внимание было обращено на роскошь, блеск и великолепие. Мессы совершались одновременно на нескольких алтарях, у одного начинали службу, а у другого кончали; в церквах происходили беспрерывная толкотня, беспорядок и шум. Под влиянием монахов, почитание святых у католиков оттеснило на задний план истинное поклонение Богу. Из поклонения образам развилась до невозможных размеров вера в чудеса. А сколько было злоупотреблений с мощами! В связи с чудотворными иконами стояли в католическом мире путешествия к ним; не было почти ни одной чудотворной иконы, к которой не было бы паломничества. Эти странствования доставляли большой доход духовенству и трактирщикам. В тесной связи с паломничеством стояли индульгенции. Каждая церковь, каждый монастырь, каждый алтарь, каждые мощи, каждый чудотворный образ владел своею сокровищницей индульгенций, так что ежедневно и ежечасно можно было получать их. Такие грамоты выдавались даже Пием VІ. 9 апр. 1777 г. он выдал Иосифу Вальцелю грамоту на полное отпущение пред смертным часом грехов его личных, его кровных родных и зятьев в первой степени и 12 других поименованных в грамоте лиц, если они покаются и приобщатся, или с сокрушенным сердцем словесно или духовно призовут молитвенно святейшее имя Христа. Ни один монашеский орден не довел злоупотребления индульгенциями до таких размеров, как иезуиты. Почти от каждого папы они получали новые грамоты на индульгенции для себя и для своих церквей. Индульгенциями были наделены даже их четки, крестики и образки. По одной булле Григория XIII, кто в иезуитской церкви прочитает 5 раз „Отче наш“ и 5 „Аvе Маriа“, исповедуется и приобщится, тот может спасти из чистилищного огня 23.000 душ, или получит разрешение на 1000 лет. В эпоху господства иезуитов, т. е. в XVI и XVII веках, особенно распространились среди католиков „братства“. Число их так возросло, что в одной Вене во второй половине XVIII в. их было 116. Ни один орден не умел так поставить эти братства и так воспользоваться ими, как иезуиты. В виду множества братств, между ними завязывалась конкуренция, не стеснявшаяся никакими средствами. Устраивавшиеся этими братствами различные процессии не редко отличались безобразною утрировкой. Если прибавить к сказанному деспотический гнет папы, полное религиозное невежество и темные суеверия народа, – при религиозном фанатизме и нетерпимости, – такое же невежество в соединении с ханжеством высших классов, то мы получим приблизительную картину религиозного состояния Австрии в последней четверти XVIII века, ко времени вступления на престол Иосифа II.
Целию своего правления Иосиф II поставил подъем отсталой австрийской империи на один уровень с передовыми европейскими державами: его мечтой было – создать из Австрии единую сильную монархию и национальную церковь, независимую от паны, служащую государству и подчиненную ему. Как все реформы его, так и церковная носят бюрократический характер. Для проведения в жизнь своих идей, идей „просвещения» XVIII в., он обратился к многоголовой толпе чиновников. Но бюрократизм вызывался именно горячим желанием Иосифа скорее двинуть Австрию по пути прогресса. Он хорошо понимал, что далеко выходил из рамок современной жизни и потому не мог рассчитывать на поддержку со стороны всех сословий, из коих интересы некоторых существенно страдали от его реформ. При таких условиях бюрократическая система была неизбежною, не говоря уже о том, что она коренилась в духе того времени и всюду широко применялась. При таких государственных воззрениях, Иосиф II, естественно, и на церковь смотрел, как на государственное учреждение, а на ее служителей, как на государственных чиновников. Ее жизнь, насколько она не касается догмы, подчинена государственной власти, государь имеет, полное право производить в ней изменения, какие признает необходимыми, не обращаясь за содействием к церковной власти. История способна была привести к отчаянию когда-нибудь дождаться общей реформы всей католической церкви каноническим путем на вселенском соборе при участии паны. Так как дело не могло оставаться долее в таком печальном положении, то оставалось реформировать церковь по частям в отдельных национальных церквах и взяться за это светским государям. Иосиф II так и поступил: исходя из изложенного принципа отношения между церковию и государством и убежденный в крайней, насущной необходимости церковной реформы, он и произвел ее за свои собственный счет, не входя в переговоры ни с папой, ни с своими епископами. Сюда относится а) изменение отношений в Риму; b) монастырская реформа, религиозный фонд, упразднение братств: с) забота об образовании и улучшении положения белого духовенства: d) церковно-богослужебные изменения и е) веротерпимость.
а) Изменение отношений к Риму. Если основною идеей всей церковной реформы Иосифа II было создание австрийской национальной церкви, независимой от папы, служащей государству и подчиненной ему, то для осуществления этой идеи ему прежде всего необходимо было изменить установившиеся отношения государственной власти к Риму. С этою целию Иосиф II распоряжением от 26 марта 1781 г. возобновил установленное еще при матери его рlacetum regium, распространив действие! его и на все указы и распоряжения иноземного духовного начальства. Все папские распоряжения, – независимо от формы, лица, кому даны, и содержания, будут ли они in materia dogmatica, ecclesiastica, или disciplinari, – до обнародования должны быть представляемы в соответственное государственное учреждение для получения рlасеtum regium. Тоже самое должно быть соблюдаемо и относительно всевозможных распоряжений иноземных епископов, имеющих подчиненные им епархии в австрийских владениях. Распоряжением от 7 мая 1782 г. было предписано испрашивать рlacetum regium для всех папских бреве об индульгенциях. В реndant к этому, 2 анр. 1784 г. (епископам было запрещено распространять писанные или печатные указы, поучения и пастырские послания, без предварительного разрешения светской власти. Применением общего распоряжения о рlасеtum regum было запрещение папских булл: „In coena Domini», „Unifenitus» и „De largitione munerum“. В 1782 г. но соглашению с папой, за время пребывания последнего в Вене, император изменил даваемую епископами при посвящении клятву на верность папе по образцу французской формулы такой же клятвы Чувствительный удар панской курии нанес Иосиф II расширением компетенции епископов в разрешении брачных препятствий. С помощию казуистики папы обратили браки в доходную статью: изобретя множество брачных препятствий, они приписали себе право разрешать от них за известную плату. Результатом личных переговоров по этому вопросу императора с папой за время пребывания Пия VI в Вене было высочайшее повеление от 11 мая 1782 г.: им позволялось епископам испрашивать себе и папского престола полномочие на разрешение брачных препятствий в известных случаях, но с ограничением, чтобы эти полномочия выдавались епископам на всю жизнь и чтобы при выдаче разрешений последние не делали ссылок на них. Удовлетворение прощений об обращении в Рим за разрешением в очень близких степенях родства (in gradibus proximioribus) император удержал за собою, по с тем, чтобы по недостаточно мотивированным прошениям этого рода отказывали те присутственный места, в которые с ними обратятся, и ищущий разрешения ни в каком случае не мог обратиться в Рим непосредственно, а это делал за него епархиальный епископ, по специальному высочайшему разрешению. Для и расширения своего влияния папы изобрели множество новых придворных должностей и титулов, которыми могли обязывать честолюбивых людей. Так явилось множество епископов in partibus, папских домашних прелатов, нотариев и протопотариев. Такие титулы папы могли, конечно, свободно раздавать у себя в области. Совсем иное дело, если они раздавали их подданным иностранных государств, при том связывали эти титулы с известного рода юрисдикцией, которая – от части или вполне – несовместима с устройством последних. Для устранения этого злоупотребления Иосиф II предписал 21 августа 1771 г., чтобы впредь не испрашивали у папского престола никакого титула рrelati domestici, protonotarii apostolici, in partibus, не имеющего ехеrcitium episcopale, или подобного чина; рlacetum regium не будет даваться на такие бреве, если просящий раньше не получит от государя разрешения ходатайствовать об этом, с приложением точного счета издержек за это в Риме, а 1 января 1782 г. апостольские нотарии были совсем упразднены, в случае же возникновения нужды у епископа в нотарие для какого-нибудь асtus spiritualis, он может назначить его своей собственной властию. В интересах лучшей постановки дела духовной паствы император произвел передел епархий, руководствуясь при этом общим началом, чтобы все епископы и архиепископы были подданными австрийского монарха и границы их епархий совпадали с границами государства. В этих же видах Иосиф запретил совмещение в одних руках по нескольку бенефиций.
b) Монастырская реформа: религиозный фонд; упразднение братств. В XVIII в. количество монастырей в Австрии возросло до очень значительной цифры; в 1770 г в немецких и венгерских ее землях было 2163 монастыря. Монастыри, по большей части, утратили старую славу приютов наук и искусств; они не занимались с должным усердием делом обучения и духовной паствой. 12 января 1782г. последовал высочайший рескрипт о закрытии монастырей, во исполнение которого было закрыто 738 монастырей „созерцательной жизни», не занимавшихся ни воспитанием юношества, ни уходом за больными, а 24 марта того же года вышло распоряжение о прекращении связи австрийских монастырей с иноземными и о подчинении монастырей местной епархиальной власти вместо орденских генералов, живших большею частию в Риме. Из отобранных у монастырей имений и вырученных от продажи драгоценностей денег Иосиф образовал „религиозный фонд», заведывание которым приняло на себя правительство. Этот фонд был предназначен исключительно на нужды церкви: на открытие новых приходов и на обеспечение бедного духовенства. Касса фонда быстро росла: так, ко 2 сентября 1783 г. ценность отобранных у монастырей имений и драгоценностей выражалась в 17.092.0 гульденов, при пассиве в 2.139.0 гульденов. Кроме того, из Тироля, Богемии и Моравии не было представлено точных сведений. Но вместе с большими средствами правительство приняло на себя еще большие обязательства, – и скоро оказалось, что религиозный фонд не в состоянии удовлетворить наличным потребностям; управление отобранными монастырскими имениями велось так дурно, что они падали в доходах и поднимался вопрос о совершенной продаже их или об отдаче в долгосрочную аренду. Для покрытия дефицитов, на все оставшиеся монастыри и духовенство (28 февраля 1788 г.) был наложен в пользу религиозного фонда „вспомогательный сбор», плохо поступавший и вызвавший массу протестов и повсеместное недовольство. Но с течением времени, – религиозный фонд утонул в бездне государственных долгов: в годы войны из него стали черпать на военные нужды, и он исчез, как капля в море. Целый ряд правительственных распоряжений регулировал жизнь оставшихся монастырей. Прежде всего, были отменены „взятия“ монастырей из епископской власти, определено избрание монастырских начальников и отменены разные достоинства. Повторены были запрещения монастырских тюрем и отсылки денег заграницу за мессы и другие службы; разрешенный сначала некоторым орденам сбор милостыни был запрещен, кроме осеннего; вместо этого нищенствующим орденам было назначено пособие из религиозного фонда. Несколькими распоряжениями было определено пользование церковными и монастырскими капиталами и имениями. Положение „новициев» при монастырях вызвало особые распоряжения. Монастыри были оставлены в Австрии только под условием, чтобы монахи помогали белому духовенству в деле его духовной паствы и служили духовным нуждам народа. Чтобы сделать монахов способными к этому назначению, нужно было дать им приличное образование и развитие. Поэтому правительство обратило внимание на образование монахов. Вез окончания курса богословских наук было запрещено допускать до посвящения. Учащихся монахов было приказано отдать в генеральные семинарии. Монахи, посещавшие общественные школы, были освобождены как от всех ручных работ бельцов, так и от хора, за исключением воскресных и праздничных дней. Многочисленные братства (642), состоявшие в связи с монашескими орденами, все были упразднены или, точнее сказать, превращены в одно „братство деятельной любви к ближнему относительно беспомощных бедняков“. Причиною упразднения существовавших ранее братств было выставлено то, что в них появились с течением времени вредные для религии и государства злоупотребления и беспорядки, частию вследствие преувеличенной ревности членов, частию вследствие крайнего размножения самих братств. Одна половина отобранного у братств имущества была отдана институту призрения бедных, а другая – народным школам. Но новое братство, созданное императором из всех существовавших раньше, не пошло и мало-помалу оно почти бесследно потерялось.
с) Забота об образовании и улучшении положения белого духовенства. Успех гражданской и церковной реформы Иосифа II, – помимо случайных обстоятельств, – всецело зависел от уровня развития австрийского народа и его духовных вождей, в руки которых была отдана его совесть. Между тем, невежество, суеверие, религиозная нетерпимость, фанатизм и безнравственность – были органически тесно связанными пороками австрийского народа времени Иосифа II. Поэтому, забота о просвещении, как основе всякого прогресса и процветания, была одною из наиболее близко лежавших у него на сердце. Но невозможно было поднять религиозно-нравственный уровень народа без учатия духовенства, а последнее еn masse стояло на одной почти ступени с народом: епископские и монастырские школы, в которых оно получало образование, находились в плачевном положении. Естественно, что император должен был позаботиться об образовании духовенства и взять на себя инициативу в этом деле, устранив духовенство, как не выполнившее возлагавшихся на него надежд в течение нескольких столетий. И он настойчиво всю жизнь занимался этим образованием, входя лично в рассмотрение деталей его и не останавливаясь перед возмущением целой страны (Нидерландов). Император начал с закрытия в Риме Collegium rermanicum, где до этого времени получала образование бо́льшая часть немецкого дворянства, посвящавшая себя на служение церкви. Вместо того Иосиф II открыл коллегию в Павии, с новым уставом (3 февраля 1783 г.) для избранных, для духовной аристократии, для рядового же духовенства завел (1 ноября 1783 г.) генеральные семинарии, которыми думал достигнуть двух целей – дать духовенству однообразное, на здравых началах построенное, образование и подчинить последнее правительственному контролю. Смерть императора была и генеральных семинарий. Едва он смежил глаза, как все австрийские архиепископы и епископы обратились к Леопольду II с жалобами на введенную покойным государем систему и все единогласно высказались против генеральных семинарий. Леопольд (20 мая 1790 г.) решил закрыть генеральные семинарии по окончании текущего учебного года и представил епископам по старому строить свои. В видах бо́льшего развития І духовенства, Иосиф разрешил ему читать все дозволенные обычною цензурой книги (4 мая 1781 г.) и отменил (20 октября 1781 г.) изданные епископами для духовенства „Indices librorum prohibitorum“. В этих же видах, не ограничиваясь запрещением посвящать в священники лиц без богословского образования, он установил конкурсные испытания на получение священнических мест. Заботясь об образовании духовенства, Иосиф принимал меры и к обеcпечению его. Так, во вновь открытых приходах священникам было положено жалованье из религиозного фонда в 400 фл. в год, капелланам в 300 и 200. Заштатное духовенство, неспособное к службе, помещалось в монастыри и там содержалось на счет того же фонда. Для более равномерного распределения доходов император запретил скопление в одних руках по нескольку бенефиций. Запретив отсылать деньги за границу на мессы и другие службы, а также уничтожив крестцовое духовенство, жившее одною службой месс, Иосиф велел распределить заказанные мессы и другие службы между наличным духовенством так, чтобы оно могло исполнять принятые на себя обязательства. Вместе с этим более бедные приходы обеспечились насчет более богатых. Иосиф обратил внимание и на поборы с духовенства при архиепископских и епископских ревизиях и при поставлении священников деканами. Император входил даже в определение сборов приходов в пользу духовенства и епитрахильных доходов его, запретив брать за крещение и погребение бедных.
d) Церковно-богослужебные изменения . Иосиф не оставил без внимания даже церковного благочиния, издав целый ряд распоряжений церковно-богослужебного характера. Так, 25 февраля 1783 г. был издан новый богослужебный порядок для Вены, который вместе с тем должен был служить образцом и для всего государства. В нем определялись – время совершения месс, произнесения проповедей, употребление инструментальной музыки за богослужением, молебны со входящими и их состав молитвами и различные богослужебные обряды. Распоряжением 4 февраля. 1783 г. регулировалась церковная проповедь. 21 февраля 1786 г. было предписано совершать на родном языке все службы и требы. Император старался упростить самую внутренность храмов, очистить ее от излишних и соблазнительных украшений. 7 января 1785 г. он распорядился; удалить из церквей лишние алтари и ненужные украшения и, так как это распоряжение не везде было приведено в исполнение, то возобновил его 17 августа следующего г. Было предписано очистить церковные статуи и образа от безвкусных и ненужных украшений. Статуи и образа должно делать из одного материала; поэтому облачение их могло состоять только из камней, дерева, золота или серебра. Вместе с тем было приказано убрать с церковных стен грамоты с именами жертвователей и записывать имена последних на грамотах, повешенных на церковных дверях. Запрещено было освещение и целование мощей (28 апр. 1784 г.). С кошельком было разрешено ходить только перед проповедью, сбор пожертвований производить лишь по воскресеньям и, чтобы не мешать молитвенному настроению, всегда пред литургией; пожертвования должны делаться только деньгами, а не натурой, сбор пожертвований при крестинах, свадьбах, похоронах и т. п. был запрещен; в каждой церкви было оставлено только по одной кружке на бедных. В церквах и при входах в них была запрещена продажа восковых свеч и фигур. Все церковные праздники, раньше приходившиеся на различные дни, Иосиф перенес на один – на третье воскресенье месяца октября (23 окт. 1783 г.) Епископам было поручено издать духовенству строжайшее распоряжение (1 янв. 1782 г.), чтобы оно внушало народу и с церковных кафедр и при каждом удобном случае, что гораздо более заслуги пред Богом усердно работать в отмененный самою церковию праздничный день, чем предаваться праздности под предлогом празднования. Для бо́льшего влияния на народ, духовенство само должно подавать добрый пример, заставляя свою прислугу работать по этим дням. 14 мая 1784 г. была запрещена излишняя роскошь в украшении освещении святых как по церквам и капеллам, так и по частным домам, на мостах и т. и. Сначала были запрещены при церковных процессиях хоругви, музыка, ношение статуй, потом были отменены все процессии, кроме процессии тела Господня и общих крестных ходов, а пожертвованные на них капиталы были обращены на воспитание юношества. Запрещены были и все паломничества, без сопровождения священника, особенно с преднесением креста или хоругви, с пением. Наконец, Иосиф обратил внимание на погребение умерших, запретив (21 марта 1782 г.) хоронить в городской черте и предписав, для скорейшего гниения, обсыпать трупы в гробах известью. Эти распоряжения церковно-богослужебного характера больше всего вызвали недовольство народной массы. По местам приведение их в исполнение сопровождалось народными беспорядками, значительная часть их осталась невыполненною не только вдали от глаз правительства, но даже и в самой Вене.
е) Веротерпимость . Со смертию Марии Терезии, отличавшейся крайнею нетерпимостию, и со вступлением на престол – в качестве самостоятельного государя – Иосифа II, у австрийских иноверцев явилась, надежда на облегчение своего положения. II они не обманулись: при Иосифе в Австрии впервые было признано право на существование за, главнейшими вероисповеданиями. Правда, право жизни было даровано не всем иноверцам и не без ограничений, но нужно вспомнить, что до Иосифа эти же самые иноверцы были бесправными и беззащитными. Однако известный „патент о веротерпимости» явился не сразу, а был подготовлен целым рядом предварительных распоряжений. Началом законодательства Иосифа II о веротерпимости было уничтожение религиозных комиссий (распор. 31 дек. 1780 г. и 20 мар. 1781 г.). Скоро вслед за этим (12 мая 1781 г.) были повсеместно отменены осмотр книг, насильственное отобрание подозрительных и замена еретических книг неподозрительными. Начальству было разъяснено, что не всякая протестантская книга должна считаться еретическою и не за всякую должно подвергать наказанию: решать это – скорее дело обыкновенной цензуры. Вторым актом законодательства Иосифа II о веротерпимости была отмена (16 июня 1781 г.) „религиозного патента“ 27 августа 1778 г. вместе с предшествовавшими 1752 и 1758 г.г. Под 13 октября 1781 г. был издан „патент о веротерпимости», следующего содержания: „Будучи убеждены, с одной стороны, во вреде всякого давления на совесть, а с другой, в великой пользе для религии и государства в истинной христианской терпимости, мы нашли нужным последователям аугсбургского и гельветического вероисповеданий, потом православным не-униатам повсюду дозволить сообразно с их исповеданием Рrivat-ехеrcitium, не обращая внимания на то, обычно ли или введено оно было когда-нибудь, или нет. За католическою религией, однако, должно остаться преимущество публичного Religions-exercitii, но обоим протестантским исповеданиям, так же как и существующим уже православным не-униатам, повсеместно, где представляется возможность по нижеуказанному числу жителей и их средствам (Facultäten) и где не существует уже общественного Religions-exercitii, дозволяется Privat-exercitium; особенно же мы соизволяем: 1) некатоликам подданным, где наберется 100 семейств, хотя бы они все жили в месте молитвенного дома или духовника, а некоторые на расстоянии нескольких часов пути, строить собственный молитвенный дом со школою, а живущие дальше могут посещать, как часто пожелают, ближайший молитвенный дом, однако находящийся в импер.-королевских владениях; местные пасторы могут посещать своих единоверцев, подавая им и больным нужное наставление, душевное и телесное утешение, но под страхом тяжелейшей ответственности не должно препятствовать приглашению католического священника, если его потребует тот или другой больной. Относительно молитвенных домов мы определенно приказываем, чтобы они, где уже не сделано иначе, не имели ни звона, ни колоколов, ни колоколен, никакого публичного входа с улицы, чтобы представлялась церковь, в остальном предоставляется строить их, как и из какого материала пожелают, также должны быть вполне дозволены им всякое совершение их таинств и отправление богослужения как в самом месте, так и передача больших в устроенных для этого отделениях (Filafаleu), потом публичные похороны в сопровождении своего духовенства. 2) не возбраняется им назначать своих собственных учителей которые должны получать содержание от общин, однако за методом обучения и порядком над ними будет иметь наблюдение наша местная школьная дирекция. Мы соизволяем еще: 3) предоставить не католическим жителям селения избрание своих пасторов, если они сами содержат их: если же это содержание возьмет на себя начальство, то, конечно, последнему предоставить и jus praesentandi, однако мы удерживаем за собою конфирмацию их так, чтобы там, где есть консистории, она производилась чрез них, а, где нет, чрез существующие уже тешенскую и венгерскую, пока обстоятельства не потребуют учреждения в тех областях собственных консисторий. 4) jura stolae, как в Силозии, остаются предоставленными porochio ordinario. 5) нам благоугодно всемилостивейше возложить разбор дел, касающихся религии некатоликов, на наши гражданские судебные учреждения, с привлечением того или другого из их пасторов или богословов; эти учреждения будут рассматривать и решать на основании их догматов, однако предоставляется дальнейшая апелляция в наши гражданские придворные суды. 6) отныне совершенно уничтожается существовавшая раньше подписка при заключении браков у некатоликов относительно воспитания будущих детей в римско-католической вере, так как при католике-отце все дети мужеского и женского пола, без обязательства, должны быть воспитываемы в католической вере (– это прерогатива господствующего вероисповедания), а при протестанте-отце и католичке матери, напротив, по полу. 7) на будущее время некатолики могут быть допущены dispensando к покупке домов и имений, к пользованию гражданскими цеховыми правами, учеными степенями и к поступлению на гражданскую службу. Их не должно принуждать ни к какой другой формуле присяги, кроме сообразной с их догматами, ни к участию в процессиях или церемониях господствующей веры, если они не пожелают сами. При всех избраниях и назначениях на должности без всякого отношения к различию вероисповеданий, как постоянно делается, без малейшего затруднения и с большою пользой, в нашей военной службе, обращать строгое внимание только на честность и способность кандидатов, а потом на их христианский и нравственный образ жизни. Поэтому должны быть выдаваемы без всяких затруднений разрешения на покупку собственности, на гражданские и цеховые права в подданных городах уездными судами, в королевских же и удельных, где есть местные казначейства, ими, а где нет, нашими губерниями. А в случае встречи при этих просьбах разрешений препятствий, из-за которых представится нужным отказать просителям, всякий раз und cum motivis докладывать об этом нашей губернии, а отсюда уже будут обращаться за нашим высочайшим решением. Когда же речь будет идти о праве поселения (jus incolatus) высшего сословия, тогда, после предварительного рассмотрения провинциальным присутственным местом, разрешение дается нашей богемско-австрийской канцелярией». – В Венгрии патент о веротерпимости был издан 25 октября 1781 г., вместе как ответ на представление венгерских протестантов (29 апр. 1781 г.), в котором они умоляли о восстановлении во всех признанных за ними законами религиозных и, политических привилегиях. Он содержал те же самые уступки, что́ и для коронных земель, saluis ceteroquin visdem legibus et privilegiis, quae in faiorem Acatholicorum, seu vero quoad alia civilia jura et praerogativas visdem quoque competentes, hucdum constiluta sunt et quorum intuitu paulo inferius nonnullas benignas Nostras Resolutiones uberius declaraturi sumus. – Но Иосиф обманулся, если думал заслужить этим патентом благодарность со стороны венгерских протестантов. Патент вызвал в них недовольство и раздражение: они хотели не добровольного подарка императора, а законного обеспечения своих прав и вольностей королем венгерским, как и говорили в своем представлении императору. Поэтому то, что в этом патенте обеспечивалось королевскою милостию, после было утверждено 26 статьей ландтага 1790 – 1791 г. г. – Некоторые пункты патента о веротерпимости были ближе определены позднейшими придворными декретами. – Император вспомнил и о трансмигрантах и эмигрантах. Первым (прид. декр. 15 окт. 1781 г.) разрешено было беспрепятственно возвратиться в свое отечество, вторым (высоч. реш. 4 дек. 1781 г., объявленным в „Венской Газете» 2 янв. 1782 г.), – если они добровольно возвратятся ровно чрез год, – обещалось прощение наказаний, связанных с эмиграцией, и одинаковое обращение, как и с трансмигрантами из-за религии. Однако этим возвращающимся подданным, в виду опасности соблазна, запрещено было отдавать их детей, воспитанных в католичестве. – Высочайше дарованная веротерпимость столкнулась с фанатической нетерпимостию католиков: при приведении в исполнение „патента о веротерпимости“ у протестантов постоянно выходили столкновения с католиками. Целый ряд высочайших приказов (напр., 19 марта, 8 и 15 апр. 1782 г.) может служить подтверждением этого печального явления. Но, не смотря на все приказы, с протестантами обращались с жестокостию, мыслимой разве только в варварские времена 30-ти-летней войны. Стоит прочитать об этих притеснениях представление, сделанное Иосифу II (29 авг. 1782 г.) некоторыми тешенскими общинами аугсбургского исповедания. Но Тешен не был несчастным исключением: введение веротерпимости сталкивалось с препятствиями почти всюду, особенно в наиболее отдаленных от резиденции провинциях. – От современников Иосифа II сохранилось много жалоб на то, что меры императора относительно веротерпимости подолгу оставались под сукном, часто и совсем не исполнялись; распускались чудовищные слухи; католики подвергали протестантов всевозможным унижениям и оскорблениям. – Что касается организации церковного дела протестантов и реформатов, то уже в 1783 г. император для однообразия и поддержания доброго порядка назначил Тилиша суперинтендентом в Австрии выше Энса и Фокка в Нижней Австрии. Первый, кроме того, имел наблюдение за передними австрийскими землями (Vоrland) и Тиролем, а второй – за всеми внутренне-австрийскими. В 1784 г. последовало назначение советника тешенской консистории Т. Бартельма суперинтендентом Моравии, Силезии и Галиции, пастора И. Лого – для последователей аугсбургского исповедания в Богемии и пастора Ф. Ковача – для последователей гельветического исповедания там же. Под руководством этих суперинтендентов состояли сеньоры, по одному на 10 некатолических приходов, с утверждения присутственного места. Суперинтенденты, по инструкции тешенской консистории, должны были решать все случающиеся споры о вере, сомнения и церковные дела, с приглашением нескольких сеньоров, но с сохранением апелляции к присутственному месту. Они сами должны испытывать и поставлять для своих округов нужных проповедников, но всякий раз представляя на утверждение присутственному месту. 13 марта 1786 г. была издана консисториею составленная Фокком и высочайше утвержденная особая инструкция для суперинтендентов и сениоров аугсбургского исповедания в коронных землях. Первым § ее суперинтендентам были предоставлены широкие права: они имеют наблюдение в своих округах вообще за всею церковною жизнию и относящимися сюда учреждениями и лицами, за публичным наставлением в молитвенных домах и школах, за совершением и порядком общественного богослужения, за образом жизни и верностию служению проповедников и учителей, за распоряжением церковной собственностию и, вообще, за всем церковным строем отдельных общин. Реформатская церковь воспользовалась этою инструкцией, поставив в соответственных местах вместо „аугсбургского исповедания“ (А. С.) „гельветического исповедания“ (Н. С.). Только в 1829 г. реформатская венская консистория пришла к выработке своей собственной инструкции суперинтендентам на основании существовавшей лютеранской. Центральным церковным начальством была открытая в 1749 г. в Тешене протестантская консистория, аd notmam прежних в Лигнице, Бриге и Валау. Эта „förmlиche und eigentliche» консистория вступила в жизнь 22 июля 1784 г. Но она 20 сент. этого же года была перенесена в Вену. Просьба сословий об оставлении ее в Тешене была отклонена (31 янв. 1785 г.). В Вене было открыто две консистории, лютеранская и реформатская, но с общим председателем (27 апр. 1785 г.). В руководство им была дана инструкция, высочайше одобренная для тешенской консистории 15 июля 1784 г. По ней дело консисторий состоит в наблюдении за правами, учением и жизнью проповедников и школьных учителей, за молитвенными домами и распоряжением церковным имуществом, от их имени производится суперинтендентами поставление утвержденных государем проповедников, они же принимают основательные жалобы со стороны евангелических общин на оскорбление их прав. Привилегированного судебного положения духовенства не существует, брачные дела всецело подлежат гражданскому суду, – за исключением того, что протестант имеет право в делах совести обращаться в свою консисторию. Сродства на содержание обеих консисторий (придв. реш. 19 дек. 1786 г.) уплачиваются ех саmerali. По предложению императора, обе консистории занялись составлением своего церковного права, при чем в руководство им было дано „Аlfemeine Kirchenrecht beider evangelischen Confessionen in Polen und Litthauen Die Kirchenierfassung, gute Ordnung, Polizei und rechtliche Thätigkeit d. Consistorien betreffend» (Warschau 1780) Шейдемантеля. Консистории, принимая во внимание, „что оба вероисповедания, за исключением некоторых литургических предметов, имеют одинаковое церковное право“, 13 июня 1787 г. представили правительству общий церковный порядок, составленный Виландтом. 27 февр. 1789 г. они получили назад свой церковный порядок для исправления согласно с вышедшими с того времени распоряжениями. С Иосифом I был погребен и этот церковный порядок. Обработка последнего, за которую взялся в 1793 г. Виландт, не могла вернуть его к жизни. По желанию императора, было введено однообразие в протестантском богослужении изданием богослужебных книг, одобренных правительственною цензурой. – Как постройка молитвенных домов, так и содержание пасторов было возложено на протестантские общины. Только в знак особой милости к зальцкаммергутским протестантам император повелел (24 янв. 1782 г.), в виду особенной бедности местных жителей, живших на одной заработной плате, – на казенный счет выстроить молитвенный дом и содержать священника, производя ему ежегодное жалованье в размере 300 флор. – В 1787 г. Иосифу II пришло в голову ввести в Венгрии за правило, чтобы последователи разных вероисповеданий пользовались одною и тою же церковью. Но все опыты в этом смысле оказались неудачными и император в том же году принужден был отказаться от своей мысли. Во избежание затруднений в отправлении религиозных обязанностей, за недостатком местных кандидатов священства, в отмену прежнего ограничения, придв. декретом (13 марта 1782 г.), первоначально имевшим значение только для округа Моравско-Силезской губернии, было позволено приглашать иноземных пасторов из империи за исключением Саксонии и прусской Силезии, если они будут подвергнуты экзамену в Тешене или представят от своего венгерского суперинтендента свидетельство о способностях. – Некатолическим священникам было запрещено совершение богослужения, причащения и всех других треб вне обычного молитвенного дома, однако они могли посещать своих единоверцев, как далеко живущих, так и близко, и приобщать их, но только в случаях болезни (придв. декрет 17 мая 1784 г.). Где существовали протестантские школы, пасторам не возбранялось обучать закону Божию детей некатоликов в школьной комнате, но без шума и без привлечения внимания, равно как и отдельным протестантским детям сообщать их веры по домам (придв. декр. 19 авг. 1784 г.). – Браки некатоликов должны трижды оглашаться не только в их молитвенных домах, но и в католических приходских церквах, к которым они принадлежали по месту жительства, когда были католиками, потому что брачные препятствия часто более известны их прежним католическим соседям, чем настоящим единоверцам (придв. декрет 6 мая 1784 г.). Бракосочетание лиц разных вероисповеданий в виде преимущества господствующей веры, совершает католический священник даже в том случае, если бы действительно некатолическая сторона готова была скорее отказаться от брака, чем венчаться у католического священника. По желанию некатолической стороны, пастор может присутствовать при благословении в качестве свидетеля (придв. декр. 25 сен. 1783 г.). – Из идеи веротерпимости вытекало погребение некатоликов на общем кладбище с католиками. Только придворным декретом 17 ноября 1783 г. было разрешено некатоликам завести свои кладбища в тех местах, где у них были храмы, а общее погребение должно было остаться только там, где у некатоликов не было никаких мест для погребения. На своих кладбищах некатолики могли петь и говорить надгробные речи, но на католических ни в каком случае. Триестские лютеране, уже с 1778 г. пользовавшиеся „privatum religionis execitium“, ободренные „патентом о веротерпимости“, обратились с просьбою о такой же милости, какая была дана грекам неуниатам. – „Патентом о веротерпимости“, кроме аугсбургского и гельветического вероисповеданий, было признано терпимым православное не-униатское. Последователей последнего Екатерина II взяла под свое покровительство. 28 марта 1786 г. кн. Голицину был послан ею рескрипт, из которого видно, что к Румянцову-Задунайскому приходили монахи одного галицийского монастыря с жалобами на притеснения их обители. Екатерина II говорит, что не верит им, зная веротерпимость Иосифа, но думает, что „католицкое в Галиции духовенство обвыкло пред сим во время польского правления утеснять греко-российскую церковь“, поэтому, пожалуй, оно наклеветало императору и угнетает ее. Екатерина II требовала, чтобы монастырь был „обеспечен от всех утеснений и обид как в его собственности, так и в свободе отправления богослужения, по преданиям нашей православной церкви“. По справке кн. Голицына оказалось, что этот монастырь был закрыть Иосифом наравне с другими. – В своих заботах об иноверцах Иосиф не забыл даже евреев. Раньше положение последних в Австрии было хуже положения всех иноверцев. Хотя Иосиф питал отвращение к „еврейским нищим“ (Веtteliolk) и не раз открещивался от желания их увеличения, однако решил обеспечить им пользование религиозною свободой, защитить их от прозелитизма и образованной части их дать приличное общественное положение. В деле эмансипации евреев, помимо гуманности, Иосиф руководился и экономическими соображениями, находя полезным для государства привлечь к участию в общественной жизни несколько сот тысяч новых граждан. Путем просвещения этой нации, предоставления ей больших средств к жизни, упразднения ненавистных стеснительных законов и вызывающих ненависть отличительных знаков, в связи с искоренением родного языка, император думал постепенно ослабить свойственные евреям предрассудки и, по крайней мере, в будущем поколении или привести их к христианству или исправить их нравственный характер и сделать полезным гражданами. На почве этих взглядов был составлен патент о веротерпимости по отношению к евреям для нижней Австрии 2 янв. 1782 г. Подобные патенты были изданы и для остальных областей. Декретом 30 сент. 1789 г., изданным для Галиции, но получившим применение потом в Моравии, Венгрии, Трансильвании и остальных областях империи, евреям были даны еще большие льготы: так, им было предоставлено приобретение недвижимой собственности, но с условием обработки ее еврейскими же руками; для привлечения евреев к земледелию, „налог на веротерпимость“ разрешено было платить натурою по базарной цене; уничтожено ограничение числа семейств; к их бракам применены гражданские законы; евреи были допущены ко всем должностям и обязаны к военной службе в обозе. Пред судами евреи были поставлены в одинаковое положение с христианами (придв. декреты 16 авг. 1782 г., 19 авг. 1788 г., 5 февр. 1787 г.). Их вступление в состав государства внешне было выражено наделением их фамилиями, как внешним знаком. вновь занятого гражданского положения (придв. декреты 23 июля 1787 г. и 12 ноября того же года). Но император не любил обращений из иудейства в христианство, вызывавшихся не убеждением, а корыстными расчетами, и прямо запрещал прозелитское рвение христиан по крещению еврейских детей. – Веротерпимость Иосифа ограничивалась признанными патентами вероисповеданиями, других сект он не хотел знать. Богемские гусситы и галицийские меннониты спаслись только отнесением к числу протестантов. Совсем иная судьба постигла деистов: они были разосланы в пограничные военные отряды, а их собственность отобрана в пользу малолетних детей или, в случаях отсутствия последних, ближайших родственников. Меры Иосифа против деистов вносят резкий диссонанс в его вероисповедное законодательство, но их можно объяснить тем, что его пугала опасность новой религиозной войны в Богемии, где много уже было пролито крови из-за религиозных споров. Хотя все исследователи обвиняют императора за эту жестокость в непоследовательности, но она вытекала, напротив, из его верности своему принципу: отнимать пищу у всякого вновь рождающегося религиозного фанатизма.
Церковная реформа Иосифа II, затронувшая интересы католической иерархии, начиная с папы, вызвала решительную оппозицию со стороны, главным образом, этой иерархии. Устрашенный крайней решительностию и радикальностию церковных распоряжений императора, папа Пий VI решился на беспримерный в истории шаг – отправился в Вену для личных переговоров с Иосифом II. Поездка папы в Вену не привела ни к каким утешительным для него результатам. Через несколько месяцев по возвращении в Рим, между Пием VI и императором завязалась резкая переписка. Иосиф неуклонно продолжал начатое дело церковной реформы, издавая одно за другим распоряжения, ставившие папу в затруднительное положение. Отношения между Пием VI и Иосифом II крайне обострились и неизвестно, чем бы кончилось дело, если бы император не предпринял поездку в Рим для ослабления уныния при папском дворе.
Ни в одной части империи как церковная, так и гражданская реформа Иосифа II не встретила такого энергично-страстного протеста, как в Нидерландах и в Венгрии. Кровавое зарево нидерландской революции зловещим блеском осветило последние дни умиравшего, измученного борьбою, государя, неутомимого борца за идею единой австрийской монархии. Еще суждено было пережить отпадение от Австрии этой части монархии и собственноручно за несколько дней до смерти подписать смертный приговор почти всей своей реформе в Венгрии, чтобы удержать последнюю у себя в подчинении (остались в силе лишь „патент» о веротерпимости“ и распоряжения касательно крепостных, а также относительно учреждения новых приходов). Хотя, в общем, церковная реформа Иосифа II встретила горячий и: упорный протест, однако нашлись и сочувствовавшие ей и, по возможности, содействовавшие. Такие лица оказались и в среде самой католической иерархии, а именно – Иоанн Леопольд фон Гай, епископ кенниггрецкий, граф Карл фон Герберштейн, епископ лайбахский, граф И. Фр. А. Ауерпшерг, епископ гуркский, Иероним, архиепископ зальцбургский и примас Германии, И.-Ф. гр. Шпаур, епископ бриксенский, Керенс, епископ нейштадтский, и итальянские епископы Падуи, Фельтре (Vеlletri), Вероны и Мантуи. Все они пастырскими посланиями содействовали осуществлению церковных реформ Иосифа II.
Между наводнившими Австрию при Иосифе брошюрами и книгами, очень многие трактовали о современных злобах дня, в том числе многие специально о церковной реформе императора. Если говорили против, то были голоса и за реформу и подчас очень резкие, что не редкость в анонимных брошюрах того времени. Подведем итоги церковной реформы Иосифа II.
Он был вполне убежден в своем праве в качестве „tutor superemus et canonum custos“ преобразовать церковь не только без ее согласия, но и не предуведомивши ее высшую, признанную власть. Из церкви, подчиненной Риму, представляющей собою государство в государстве, Иосиф хотел создать австрийскую национальную церковь, независимую от Рима, подчиненную государству и служащую ему. Не касаясь здания церкви, ее догматов, он думал, что может обойтись и без обращения к ней в лице папы и епископов. Но здесь-то и лежала коренная ошибка со стороны императора, вызвавшая неудачу и всей его церковной реформы. Он переступил границы „turor supremus et canonum custos“ и выступил в церкви в роли полного хозяина, распределяя епархии, закрывая монастыри, отбирая церковные имения, взяв в свои руки образование духовенства и издавая даже богослужебные распоряжения. Этим он ниспроверг веками установившийся правовой порядок. Единственным оправданием для Иосифа служит его убеждение в том, что иначе ничего нельзя было добиться в церковной сфере. Что касается епископов, то Иосиф не только не ждал никакой пользы для дела церковной реформы от национального собора, но даже боялся его по неподготовленности епископов к желательному для императора преобразованию церкви. Создание национальной германской церкви, как показала история эмского конгресса, было в интересах одних архиепископов, потому что для епископов отдаленное римское начальство легче близкого, а подчинение церкви государству было невыгодным ни для тех, ни для других. Австрийской иерархии, по духу административной деятельности императора, не трудно было предвидеть, что, избавившись от власти Рима, она подпадет под власть Вены, а венские оковы обещали быть тяжелее римских. Поэтому Иосиф не мог надеяться на поддержку своей церковной реформы с этой стороны. В смысле подчинения церкви государству Иосифом было сделано не мало. Влияние папы на австрийскую католическую церковь было в значительной мере ослаблено, вследствие установления рlасеtum для всех папских бреве, булл, указов и т. п., прекращения непосредственных сношений монастырей с иноземными генералами, запрещения обращаться к папе за разрешением брачных препятствий, монастырской и школьной реформ. Но полной эмансипации от Рима и создания национальной церкви, служащей государству, Иосифу II не удалось добиться. И то, что было сделано им, вызвало такую ожесточенную оппозицию, что после его смерти было отменено его преемниками. Но патент о веротерпимости не был отменен. Поминки в Ветцларе, резиденции императорского рейхскаммергерихта, соединившие католиков, лютеран и реформатов с их духовенством 26-го марта в францисканской церкви, а 28-го в лютеранской, были данью благоговения к почившему монарху. Но Австрия не была подготовлена для реформы Иосифа II. В этом глубокая и главная причина неудачного исхода его преобразований. Преобразования императора имели своею целию – разогнать мрак, окутывавший империю, лучами современного просвещения, вдохнуть жизнь в мертвое австрийское царство. Но эти преобразования неизбежно должны были наткнуться и наткнулись на подводные камни и потерпели крушение. Таковы были, прежде всего, интересы национальные и лично-сословные. Не было в австрийской империи сословия, кроме простого народа, не было нации, интересы которых рассматриваемые с узкой сословно национальной точки зрения, не были задеты широкою реформой императора. И, прежде всего, стремление создать из Австрии единое прочное государство с одними законами, строем жизни и даже языком столкнулось с сепаратистскими тенденциями разных составных частей империи, с их веками освященными привилегиями и правами, как, напр., в Венгрии и Бельгии. Административные, судебные, школьные и экономически-финансовые реформы задели интересы всех сословий в государстве, за исключением простого народа, а особенно привилегированных классов – дворянства и духовенства. Наконец, церковная реформа чувствительно затронула духовенство во всех отношениях. Усматривая во всех церковных распоряжениях Иосифа II одну тенденцию – подчинение церкви государству, оно напрягало все усилия к тому, чтобы разрушить дело императора и – в союзе с дворянством – достигло своей цели, воспользовавшись национальными предрассудками и страстями, а также своим влиянием на простой народ, по невежеству не понимавший «мер правительства и потому восстававший даже против самых благодетельных для себя. – Свою гигантскую работу Иосиф II выполнил в невозможно короткий срок; поэтому ему пришлось идти исполинскими спешными шагами; отсюда при спешности работы неизбежно, что в ней немало промахов, ошибок, увлечений. Немало было при исполнении его распоряжений злоупотреблений, неразумной ревности со стороны исполнителей, не раз выбор лиц и мер оказывался ошибочным. Но все это – частности, мелочи, которые не в состоянии уронить общее в реформе Иосифа. – Объяснение всех ошибок, увлечений императора в его крайнем идеализме. Он слишком верил в силу идей, забывая действительность, где большинство руководится эгоистическими расчетами, принося и жертву страстям самые святые и заветные убеждения. Он понимал, что его преобразования не будут приняты добровольно, и поэтому, убежденный в безусловной истине своих взглядов, навязывал свои реформы силою, не спрашивая согласия тех, кого оне касались, игнорируя законные пути, в роде сеймов, рейхстагов, чинов и т. п. И вот он, при всем своем благородстве и гуманности, выступает пред взорами современников и судом истории бюрократом-деспотом, давившим всякую свободу, с тою, впрочем, существенною разницей, что современники, ослепленные ненавистию и эгоистическими расчетами, в большинстве случаев, видели его только таким, каким он казался по внешности, а история знает и указывает, каким он был и в действительности, в душе.
П. Соколов
Старший сын имп. Франца Стефана Лотарингского и эрцгерцогини Австрии, кор. Венгрии и Богемии Марии Терезии. С И. связан курс политики т. н. просвещенного абсолютизма (реформы в области гос. религ. политики, гос. управления, юстиции, здравоохранения и др.), называемый иозефинизмом .
Род. в сложный для династии Габсбургов период. После смерти в 1740 г. имп. Карла VI, не оставившего наследников мужского пола, на основании Прагматической санкции власть перешла к его дочери Марии Терезии, в связи с чем Пруссия и ее союзники начали войну за Австрийское наследство (1740-1748). Полученное И. образование не носило систематического характера, большое влияние на формирование его взглядов оказало самостоятельное чтение трудов мыслителей эпохи Просвещения, что вызывало недовольство его матери имп. Марии Терезии, считавшей идеи просветителей крайне опасными. И. дважды вступал в брак: в 1760 г. с целью сближения домов Габсбургов и Бурбонов по воле Марии Терезии и канцлера В. А. Кауница он женился на герцогине Пармской Изабелле († 1763), а в 1765 г.- на герцогине Баварской Марии Жозефе (наследников не осталось). После смерти отца с 18 авг. 1765 г. И. по воле матери являлся ее соправителем, однако почти все сферы гос. управления оставались под контролем Марии Терезии, что препятствовало И. проявлять самостоятельность в правлении. Влияние И. на гос. дела было минимальным, чаще всего он лишь выполнял волю матери. Тем не менее, следуя идеям Просвещения, И. добился в 1776 г. от Марии Терезии отмены пыток в судопроизводстве. Нежелание матери считаться с мнением И. при управлении государством нередко приводило к напряженности в отношениях между ними. Стремясь избежать конфронтации с императрицей, И. инкогнито (под именем гр. Фалькенштейна) совершал длительные путешествия: был в Силезии (1769), в Италии (1769), во Франции (1777), в России (1780), а также в разных частях империи, где знакомился с положением дел, проблемами и потребностями общества. В 1780 г. встречался с российской имп. Екатериной II Алексеевной в Могилёве для выработки общей антитурецкой политики. Принято считать, что эти поездки, во время к-рых И. знакомился с опытом гос. управления в др. странах, повлияли на его дальнейшее правление, определив курс реформ.
После смерти имп. Марии Терезии (1780) И. начал править самостоятельно, продолжив начатые ею преобразования, однако его реформы носили более радикальный и часто противоречивый характер. И. провел реформы в области гос. управления, экономики и социальных отношений. В сфере гос. управления И. столкнулся с проблемами, связанными с устройством империи, в каждой части к-рой сохранялись собственные органы власти при отсутствии централизованной системы управления, единой армии, системы налогообложения, денежной единицы и т. д. Попытки централизации и унификации гос-ва, предпринимавшиеся имп. Карлом VI и Марией Терезией, были завершены проведенными И. реформами королевской канцелярии, палаты суда и управления финансами (в т. ч. через слияние 13 различных региональных учреждений). Наиболее важной из реформ является реорганизация гос. управления Венгрии (1785), Ломбардии и Австрийских Нидерландов (1787). В Венгрии И. стремился поставить под свой контроль сословия, положить конец венг. обособленности и отменить конституцию. Он ликвидировал комитатскую систему (обл. автономию) и разделил страну на 10 адм. округов во главе с комиссарами. Император отказался короноваться венг. короной св. Стефана (Иштвана) и приказал перевезти ее в Вену, за что в Венгрии его называли «король в шляпе».
В целях унификации И. проводил политику германизации многонационального населения империи, в т. ч. сделал нем. язык обязательным в делопроизводстве (1784) на территории всех подвластных Габсбургам земель, кроме Ломбардии и Австрийских Нидерландов, где итал. и франц. языки признавались «пригодными» в гос. управлении. Эта реформа вызвала недовольство подданных и стала одной из причин восстаний в конце правления И. В экономике важнейшим мероприятием стала отмена крепостного права, давшая возможность крестьянам выбирать место проживания, заключать сделки; помещикам запрещалось сгонять крестьян с их наделов и чинить препятствия их хозяйственной деятельности. Однако перевод крестьян на выкупные платежи зависел от желания помещика. В итоге в Галиции барщина была отменена только в 1786 г., а в Венгрии в 1787 г. Как и имп. Мария Терезия, в экономической сфере И. следовал принципам меркантилизма, ограничивая ввоз иностранных и поощряя экспорт отечественных товаров, поддерживая развитие мануфактур, в т. ч. путем предоставления льгот предпринимателям-протестантам, переселявшимся в Австрию из Рейнской обл. и Нидерландов. Религ. льготы коснулись и православных, игравших важную роль в венской торговле, а также иудеев, в финансовых капиталах к-рых нуждался двор. Реализуя идеи Просвещения, император открывал богоугодные заведения, больницы, приюты для глухонемых. Экономические и социальные реформы И. способствовали модернизации империи Габсбургов.
Наибольший резонанс в империи и за рубежом вызвал проводившийся И. курс религ. политики, основанный на веротерпимости и затронувший католич. Церковь и др. религ. общины в Свящ. Римской империи. 13 окт. 1781 г. И. выпустил «патент о веротерпимости» (Toleranzpatent), согласно к-рому сохранялся привилегированный статус католич. Церкви, но протестантам (прежде всего лютеранам и кальвинистам) и православным предоставлялось право частной религ. практики и свободного совершения богослужений в молитвенных домах, а также устанавливались новые нормы смешанных браков между католиками и лицами др. христ. конфессий. 2 янв. 1782 г. И. издал «патент о веротерпимости» по отношению к евреям, проживавшим в Н. Австрии (с 1789 «патент» распространялся и на др. части империи), предоставив евреям возможность проживать в городах, приобретать земельные участки, создавать национальные школы; в документе отменялось ношение евреями специальной одежды, предписывалось получение ими нем. фамилий. «Патенты о веротерпимости» позволили некатолич. населению монархии Габсбургов занимать гос. должности. Религ. политика И., имевшая основной целью подчинение католич. Церкви нуждам гос-ва, осложнила отношения императора с Папским престолом. В 1782 г. обеспокоенный религ. политикой И. папа Римский Пий VI предпринял поездку в Вену, где безуспешно пытался добиться от императора изменений курса в отношении католич. Церкви. В годы правления И. была проведена секуляризация имущества нек-рых католич. монашеских орденов и мон-рей, изменена система подготовки и обучения клириков, выпущены распоряжения о проведении богослужений, упорядочены границы еп-ств и др. (подробнее см. ст. Иозефинизм).
Внешняя политика императора была не слишком удачна. В союзе с Россией И. вел военные действия против Османской империи. Первые операции в районе Белграда закончились поражением имп. армии и вторжением османских войск в юж. комитаты Венгрии. К военным неудачам императора прибавилась еще и эпидемия малярии, к-рой заболел И.
Первоначально политика И. встретила поддержку среди разных слоев населения, однако политика германизации и унификации способствовала началу борьбы за равенство наций в монархии Габсбургов, появлению антиабсолютистских движений. Конец правления И. совпал с глубоким политическим кризисом. Во многом по причине недовольства религ. политикой И. в 1789 г. в Австрийских Нидерландах началась т. н. Брабантская революция, в результате к-рой было провозглашено создание независимых Соединённых штатов Бельгии. Венгрия оказалась на грани восстания, представители венг. политической элиты и правящие дома Баварии и Пруссии вели активные переговоры о низложении Габсбургов. Начавшаяся в 1789 г. Французская революция способствовала активизации антиабсолютистских выступлений в разных областях империи Габсбургов. Стремясь спасти положение и не допустить революции в своих владениях, И. аннулировал почти все свои декреты (кроме отмены крепостного права и «патентов о веротерпимости»), обещав возобновить работу венг. Государственного собрания и вернуть корону св. Стефана (Иштвана) в Венгрию. Однако ни подготовка к работе Государственного собрания, ни возвращение короны в Буду не смогли восстановить порядок в Венгрии. По всей стране продолжалось формирование вооруженных отрядов, венг. полки, расположенные в др. частях империи, возвращались на родину для ее защиты, продолжались переговоры о приглашении на трон новой династии. После смерти И. имп. Леопольд II сумел восстановить власть Габсбургов в Бельгии и положить конец беспорядкам в Венгрии, сохранив в империи большинство проведенных И. реформ и преобразований.
Лит.: Mitrofanov P., von. Josef II: Seine politische u. kulturelle Tätigkeit. W., 1910. 2 Вde; Kann R. A. Werden und Zerfall des Habsburgerreiches. Graz, 1962; Winter E. Der Josefinismus: Geschichte des österreichischen Reformkatholizismus. B., 1962; Hajdu L. II. József igazgatási reformjai Magyarországon. Bdpst, 1982; Haselsteiner H. Josef II. und die Komitate Ungarns: Herrscherrecht u. ständischer Konstitutionalismus. W.; Köln; Graz, 1983; Gutkas K. Kaiser Josef II.: Eine Biographie. W., 1989; Beals D. Josef II. Сamb., 2009. 2 vol.
К. Т. Медведева